=
http://www.segodnya.ua/oldarchive/c2256713004f33f5c2256cbc003864bc.html
ЛЕОНИД ГАЙДАЙ СЧИТАЛ УМНЫМИ ЛЮДЕЙ С ХОРОШИМ ЧУВСТВОМ ЮМОРА
Он часто покупал билет в кинотеатр, садился на указанное место и смотрел свой фильм, наблюдая за реакцией зрителей. А после сеанса рассказывал жене, что и спустя двадцать лет люди смеются так же звонко и в тех же местах, что на премьерных сеансах. И действительно, зная почти наизусть блестящие комедии Леонида Гайдая, которому 30 января исполнилось бы 80 лет, не перестаешь удивляться его феномену.
Когда в сотый раз смотришь его, как сегодня принято говорить, "рейтинговые" комедии, где все крутится, вертится, блестит и фонтанирует, где все молоды и остроумны, даже не верится, что и самого режиссера, и большинства его любимых актеров: Юрия Никулина, Андрея Миронова, Анатолия Папанова, Георгия Вицина, Евгения Моргунова, Алексея Смирнова, Савелия Крамарова -- уже нет на свете. В то время как фильмы Тарковского или Бондарчука считали "нетленками", комедии Леонида Гайдая воспринимали как пустячок, да и сам он кокетливо называл их "ширпотребом".
По существу, Гайдай создал новую комедию, реанимировав эксцентрику Чарли Чаплина и Макса Линдера, где нет проходных эпизодов и штрихов. Он как-то признался, что все роли, даже женские, сам для себя "проигрывал" перед съемками. Режиссер слышал будущий смех там, где его не слышал никто. На одном сценарии он сделал пометку: "Без случайностей нет смеха. Придумать еще случайности!" И так как "в комедии должно быть как можно меньше слов, а те, которые есть, обязаны быть отточенными, бьющими в цель", изобретательные трюки в его фильмах сыпались как из рога изобилия, темп не позволял зрителям перевести дух, а словечки и фразы сразу шли в народ.
Простой паренек из Иркутска, Гайдай закончил студию при местном театре. В первые же дни войны ушел на фронт, где был тяжело ранен, почти год провалялся в госпиталях, едва не потерял ногу, получил инвалидность и вернулся в свой театр. Его ожидала карьера провинциального премьера, но Гайдай в 26 лет все бросает и уезжает покорять Москву, поступив во ВГИК на режиссерский. Когда его спрашивали, зачем он начал снова учиться, Леонид Иович отвечал: "Половина успеха актера зависит от случайности, половина от внешности, остальное от таланта. Надоело быть рабом обстоятельств, хочу сам себе быть хозяином". После первого семестра Гайдай был отчислен... за профнепригодность, но добился испытательного срока. К концу года руководителем курса стал творец "Веселых ребят" и "Цирка" Григорий Александров, и его призыв ориентироваться на комедию пришелся Лёне Гайдаю по душе. Недаром он всегда считал умными лишь людей с хорошо развитым чувством юмора.
Внешне Леонид Иович совершенно не был похож на режиссера. Очень худой, высокий, курносый, с длиннющими ногами и торчащими ушами -- он мог запросто сойти за бухгалтера или инженера, однажды его даже приняли за гардеробщика. Его однокурсница, а потом и жена, актриса Нина Гребешкова рассказывала: "Лёня был потрясающим эксцентричным актером. Не будь он таким, мы, возможно, и не поженились бы. Мне он казался замечательным и потому красивым. Хотя наша соседка по коммуналке, пьянчужка тетя Настя, увидев Лёню, с жалостью откомментировала: "Ну, Ниночка, нашла себе кавалера! Пострашнее не было?" Он ей категорически не понравился. У меня ведь уже были сыграны роли в кино, меня знали. А Лёня почти для всех был еще "никем". Моя мама очень его любила, они часто играли в карты на деньги, и Леня почему-то всегда проигрывал. Мое счастье в том, что я поняла: переделать его не только невозможно, но и не нужно". Точно так же супруги не тянули в кино единственную дочь Оксану -- и она выбрала экономику.
"ОБРАЩЕНИЕ НА "ТЫ" НУЖНО ЗАСЛУЖИТЬ"
Комедийный дебют Гайдая "Жених с того света" (кстати, его самый любимый фильм) с Ростиславом Пляттом и Георгием Вициным в главных ролях, стоил ему потери здоровья и разочарования. Уж слишком едкая сатира, слишком откровенные намеки! Картину урезали почти вдвое и пустили вторым экраном. У Гайдая открылась язва, которая потом всю жизнь о себе напоминала. Он был категоричен: "Комедию я больше снимать не буду".
Его реанимацией стал чердак отцовского дома, где, копаясь в старых подшивках, Леонид Иович прочитал в газете "Правда" фельетон украинского сатирика Степана Олийныка о браконьерах, наказанных собственной собакой. Гайдай сразу настрочил сценарий, где не было ни одного слова -- только раскадровка трюков. Принес директору "Мосфильма" Пырьеву, который на "арифметическом" сценарии написал резолюцию: "Рука не поднимается подписать, что-то непонятное", но Гайдаю сказал: "Останутся какие-то обрезки пленки -- все твои. Снимай!" Так, на голом энтузиазме был снят легендарный "Пес Барбос и необыкновенный кросс", немая черно-белая восьмиминутная короткометражка, которую скандинавские дипломаты потом показывали гостям перед началом деловых переговоров. Именно она подарила нашему кинематографу блистательную троицу масок: Труса, Балбеса и Бывалого. Трус нашелся сходу -- Георгий Вицин. На роль Балбеса пробовались многие, "победил" Юрий Никулин. "Меня поразили его грустные глаза, а самое главное, редкая способность настоящего комика смешить на полном серьезе", -- говорил Гайдай. На роль Бывалого намечался Игорь Ильинский, потом Иван Любезнов, но для него оказалась непосильной такая физическая нагрузка. И тогда пригласили Евгения Моргунова.
Всех актеров Леонид Иович называл на "вы". На съемках фильма "Частный детектив, или Операция "Кооперация" Дмитрий Харатьян попросил называть себя по имени и на "ты". Режиссер, улыбаясь, сказал, что такое обращение надо заслужить. Его сразу же "заслужил" Юрий Никулин -- они очень сдружились. Гайдай даже помог ему найти свой образ клоуна, отсоветовав клеить большие уши. Юрий Владимирович вспоминал: "Он не старался выделиться, не рассказывал анекдоты, не был заводилой, хотя схохмить и разыграть любил. Утром мы приезжаем на съемку, а Гайдай уже сидит в уголке и делает пометки на полях сценария. Рядом -- палка-трость и неизменный портфель, в котором всегда была бутылка минеральной воды и пожелтевшая пластмассовая чашка. Меня, как циркового человека, всегда поражало его обращение с животными. Как-то после съемок "Бриллиантовой руки" мы, человек десять, поехали в ресторан "Медвежий угол". Там столики были в виде пней, а в клетке сидел живой медведь. И вот Лёня взял буханку хлеба и решил медведя поздравить с окончанием съемок. Открыл засов, вошел в клетку и стал совать хлеб медведю. Я подумал: "Все..." Это было страшно: медведь дико ревел, но хлеб съел, а Гайдая не тронул".
"ЭТА АНТИСОВЕТЧИНА ВЫЙДЕТ ТОЛЬКО ЧЕРЕЗ МОЙ ТРУП"
Гайдай не хотел больше делать фильмы с "троицей", но сценаристы "Операции "Ы" настояли на ней. Зато по просьбе Гайдая ввели в фильм положительного героя -- " умного и с поступками" Владика Арькова, потом превратившегося в Шурика. Перепробовали всех возможных актеров. Кто-то вспомнил о ленинградце Александре Демьяненко. Гайдай сам поехал на встречу с ним, чем просто шокировал молодого актера. "Спустя многие годы я вижу, что Шурик -- это сам Леонид Иович. Он и очки так же снимал, все его поступки, жесты, -- вспоминала жена. -- Он действительно был таким -- нескладным и наивным, очень порядочным".
Наталья Селезнева -- Лида "подкупила" режиссера своей решительностью. Когда Гайдай предупредил, что роль с раздеванием, актриса сразу же легко и свободно сняла платье. "Я прибежала на пробы прямо с пляжа, под платьем -- непросохший купальник, и у меня проблем не было", -- вспоминала Селезнева.
Гайдая не зря называли гением монтажа. Ради пользы дела он нещадно вырезал из фильма даже снятое с величайшим трудом. Как-то позвонил Никулину: "Режу. Плачу и режу!" Зрители не замечают, что Лидочка с Шуриком идут по московской улице, а в следующем кадре уже по одесской. Или Шурик влипает сапогами в битум на стройке в Свиблово, а выскакивает уже в Новых Черемушках. Во время зимних съемок на складе началась оттепель и пришлось снимать в павильоне. Привезли десять грузовиков снега -- за три часа он уже был водой. И тогда снежную пургу сделали из заменителей -- все было облеплено ватой и нафталином.
На съемках "Кавказской пленницы" Гайдай даже учредил приз за самую оригинальную идею -- бутылку шампанского. Выбирая главную героиню, просмотрели более пятисот фотографий, и ни одна актриса не показалась придирчивому режиссеру. И снова случай: из Одессы привезли фото молоденькой циркачки. По словам Гайдая, она оказалась "актрисой божьей милостью", а для зрителей навсегда осталась Ниной. Наталья Варлей вспоминает те съемки как самый счастливый момент своей жизни: "Гайдай умел так помочь, как никто другой даже не догадался бы. Например, в сцене со спальным мешком мне надо было расхохотаться. Я смеялась от души, пока мне рассказывали анекдоты, готовя камеру. А в кадре -- хоть убей. И тут Гайдай потихоньку отозвал Моргунова, и когда раздалась команда "мотор!", Гайдай и Моргунов, задрав майки... почесали животы. Это было так уморительно, что дублей больше не потребовалось".
Этот фильм стал последним в совместной работе Гайдая и "троицы": на просмотре режиссер окончательно разругался с Моргуновым, который нетактично, на его взгляд, повел себя. Сегодня уже странно, что такой "пустячок" выпускался с такими проблемами. Например, такая мелочь, как фамилия товарища Саахова спровоцировала нешуточную борьбу. Секретарь парторганизации студии Сааков, уловив сходство между фамилией отрицательного персонажа и своей собственной, приказал заменить ее. Лишь вмешательство министра культуры Фурцевой, которой "нажаловался" любимый ею Никулин, спасло режиссера. Но следующий запрет был еще похлеще. На сдаче фильма председатель Госкино отчеканил: "Эта антисоветчина выйдет на экран только через мой труп". "Труп" не понадобился: когда генсеку Брежневу показали эту комедию, он, от души насмеявшись, лично поблагодарил и председателя, и режиссера.
В 70-е Гайдай снимал, в основном, экранизации: Гоголя, Булгакова, Зощенко, Ильфа и Петрова. "Смотреть экранизации Гайдая все равно, что слушать Баха или Бетховена в джазовом исполнении", -- написал один кинокритик.
Гайдай долго готовился к "Двенадцати стульям", но... постановку отдали Георгию Данелии. Спустя время Данелия "вернул" ее Гайдаю, сказав, что "перегорел"... Наверное, так мучительно, как искали Бендера, не искали никого! Леонид Иович предлагал эту роль даже Муслиму Магомаеву, но тот отказался, сказав, что ему не нравится роман. Начали снимать с Александром Белявским, но Гайдай понял, что рядом с Кисой -- Сергеем Филипповым он проигрывает. Владимир Высоцкий не смог сниматься из-за очередной "депрессии". Кстати, и в первом, и во втором случаях при запуске картины не разбилась традиционная киношная тарелка. Потом внимание Гайдая обратили на грузинского актера Арчила Гомиашвили, который уже играл Бендера в своем эстрадном спектакле "Золотой теленок".
Новая задача: где достать раритетные гамбсовские стулья? На объявление студии никто не откликнулся. С большим трудом удалось найти владелицу единственного подлинного стула, с которым она не захотела расставаться ни на минуту. Тогда точнейшим образом срисованный эскиз отправили в... Арабские Эмираты. И "тещин", и "генеральшин" гарнитуры изготовили тамошние мастера. После съемок остались два стула, которые выкупил режиссер -- они до сих пор хранятся у Нины Гребешковой.
В этом фильме у Гайдая впервые снялся Савелий Крамаров, один из его любимчиков, о котором он потом писал: "Я жалею о том, что не снял Савелия ни в одной главной роли. Он мог стать суперзвездой, не меньше, чем Андрей Миронов или Анатолий Папанов, но в другой ипостаси -- комика гэга, мастера смешного трюка".
"НЕ ЗАБЫВАЙТЕ, ЧТО БОЛЕЕ 20 ЛЕТ ВАС КОРМИЛ ГАЙДАЙ!"
В 80-е Гайдай довольно долго снимал только сюжеты для киножурнала "Фитиль". Чем дальше отдалялись 60-е, тем больше грустнели его фильмы. Посчитали неудачей "Ревизора" под названием "Инкогнито из Петербурга". Уже не так восторженно принимали и "За спичками", и "Спортлото-82", не получился фильм "Опасно для жизни". Когда заканчивали "На Дерибасовской хорошая погода, или На Брайтон-бич опять идут дожди", в монтажную принесли бракованную мосфильмовскую заставку: скульптура "Рабочий и колхозница" дрожала, дергалась и скрипела. Монтажницы хотели заменить, но Гайдай вдруг сказал: "А не надо. Пусть так и крутятся, как в конвульсиях. "Мосфильм"-то наш разваливается. Да и вообще, расклеивается как-то все". А когда министр кинематографии предложил режиссерам разделить студию на объединения, сказав при этом: "Но не забывайте, что более 20 лет вас кормил Гайдай", этот наивный бессеребреник сказал: "Не умею я этим заниматься". И продолжал каждое воскресенье покупать жене цветы, подкармливать дворовых собак и заниматься любимой дачей, страстно мечтая о новой постановке. Свое 70-летие Леонид Иович праздновать категорически отказался: "Последний юбилей человек должен праздновать в 50 лет". Умер он от закупорки тромба в больнице, где лежал с воспалением легких.
"Сейчас ходят всякие легенды о фантастических заработках Лёни. А он больше шести тысяч постановочных ни разу не получил -- потом год живи на эти деньги! С проката вообще ничего не платили. Ну, купили мы в 72-м году "Жигули"... Через несколько лет поменяли на тринадцатую модель -- и все", -- вспоминает Нина Гребешкова. Более кассового режиссера в нашей стране не было. В Голливуде он был бы одним из самых богатых. А на своей последней картине он заработал меньше, чем жена за эпизод в новорусском фильме...
=
http://www.nvspb.ru/tops/natalya-krachkovskaya-gayday-srazu-vse-pro-menya-ponyal-57840
Наталья Крачковская: «Гайдай сразу всё про меня понял»
Знаменитая актриса рассказывает о своём детстве и о работе с режиссёром легендарных комедий
Глядя на эту актрису, невозможно не улыбнуться. А вот она себя не считала комедийной, пока не встретила «своего» режиссёра – Леонида Гайдая. Сейчас у Натальи Леонидовны трудности со здоровьем, ей тяжело ходить, но при этом твёрдость характера, сила воли и оптимизм ни на секунду не покидают её.
– Наталья Леонидовна, вы в интервью часто с юмором рассказываете о съёмках. Это ваше свойство характера – подмечать смешное и умение преподнести смешно даже несмешной случай?
– Да, это характер. Я не люблю жаловаться. Тем более публично. От встречи со мной у зрителей или читателей должно остаться светлое впечатление. Хотя на самом деле частенько съёмки проходили с риском для жизни или оборачивались серьёзными испытаниями.
Например, в фильме «Не может быть!» я играла покупательницу картин. Снимали мы эту сцену в Астрахани, в обычном дворе. Двор был вымощен булыжником, а сверху посыпан песочком. Я играла роль властной супруги. Моим партнёром был Игорь Ясулович. На репетиции я с картиной спускалась по лестнице, ставила картину возле себя, а следом спускался мой партнёр, тоже с картиной. Он должен был упасть, разбить и свою картину, и мою. Падал только он, но не я! Сцена была отрепетирована, готова. В этот день я взяла на площадку своего сына. Ему было тогда 12 лет. Он очень любил животных. Вот он сидел и играл с каким-то поросёнком. Настало время съёмки. Я спускаюсь по лестнице, ставлю картину. Кричу своего Лёлика. В это время мой сын выталкивает мне под ноги поросёнка. Естественно, я упала! Но упала-то я на булыжник! Ногами я пробила свою картину, на ногах у меня рамка от неё застряла. Не помню, что я кричала, но перекричала всех вокруг. А режиссёр Леонид Гайдай не останавливает съёмку! Я ору: «Поднимите меня, мне же больно!» Игорь Ясулович бросился мне помогать. Поднимал он меня 14 раз… А я его одной рукой подняла, посадила и сказала: «Хватит, уже сняли». Эта сцена и вошла в фильм. Кстати, этот фильм был мне дорог ещё и потому, что настал момент, когда я поняла, что стала настоящей большой актрисой.
– Если бы не встреча с режиссёром Леонидом Гайдаем, ваша актёрская карьера, наверно, сложилась бы не столь удачно?
– Мне очень повезло в жизни, что я встретила Леонида Гайдая, – моего самого любимого, неповторимого, самого дорогого для меня человека в кинематографе и великого режиссёра: что ни фильм, то шедевр.
Гайдай всегда приходил на съёмку с раскадровками. Он дома прорисовывал, продумывал каждый кадр. Я не знаю, когда он спал или ел, он работал 24 часа в сутки, и получался фильм мирового значения. Гайдай сразу всё понял про меня. До встречи с ним я не считала себя комедийной актрисой. На что он сказал: «Мне лучше знать». И я поняла, что ему действительно виднее. Я не знала, как играть комедию, а он уверил меня, что от этого я её сыграю лучше. «Когда будете знать, ничего не сыграете».
Потеря Гайдая для меня была трагедией. Он смотрел на жизнь через две пары очков: видел и плохое, и хорошее. Он мог увидеть всё, поэтому он был гениальным режиссёром и удивительным человеком. Ходил весь в себе, как знак вопроса. Внешне очень неприветливый. Но когда он начинал хохотать, то это надо было видеть – брызги шампанского! И меня это очень заводило, мы с ним хохотали, глядя друг на друга. Я его актриса. Он меня открыл, он меня сделал. Я снялась в пяти его картинах. Причём он не учил меня ничему. Он только говорил: «Наталья Леонидовна, а что-нибудь другое можете предложить? Потому что это в корзинку!» Он из меня вытаскивал вариант за вариантом: «Да, вы мне показали 19 образов. Я беру второй». – «А зачем тогда я остальные показывала?» – «Я смотрел, сколько вы ещё можете придумать». Он сам учился у актёров, а учить актёров нельзя. Актёр должен сам чувствовать роль в тонкостях и нюансах.
– То есть он давал простор для импровизации.
– Ещё какой простор! Иначе он не был бы Гайдаем. Он умел это делать. Я поражалась и тому, как работает с актёрами Павел Чухрай. Я у него никогда не снималась, но я видела, как он снимает. Он, такой большой, вальяжный, тоже вытаскивал из актёров множество образов, причём мило, с улыбкой. А когда я к Гайдаю подходила, спрашивала с трепетом: «Леонид Иович, ну как?» Он говорил одно слово: «Нормально». И всё.
– Но вы оскорбились, когда узнали, что Гайдай предложил вам сыграть мадам Грицацуеву в фильме «12 стульев». И даже на пробы сначала не поехали!
– Надо знать мой характер! Когда я прочитала описание героини: «Мадам Грицацуева, женщина необъятных размеров с арбузными грудями», я настолько была возмущена, оскорблена! Думаю, ну, гады, подождите. Я вам устрою. Я приехала на пробы только после второго приглашения. Подвели меня к Гайдаю. Он посмотрел, одобрил: «Оденьте её, загримируйте, посмотрим, что можно сделать». А говорит так, как будто меня нет рядом. Меня повели в костюмерную к Зиночке, которая была выше меня на голову. Она встретила меня словами: «А у нас чехлы на танки не шьют. Во что я тебя одену-то?» Долго искали. Наконец, нашли платье очень красивого тёмно-сливового цвета, сзади оно всё было на пуговицах. Натянули на меня это платье, а оно сзади на локоть не сходится. Меня успокаивают, что платье сейчас на мне сзади зашнуруют. А под шнуровкой-то – ничего! А как же я пойду на съёмку: спина-то у меня голая. И то, что ниже спины, тоже. Мне говорят: «Ну и что? Тебя же со спины снимать не будут! Вот накинь павлопосадский платок».
Гайдай посмотрел, одобрил: «Цвет очень хороший, мы платье это берём. Давайте с партнёром порепетируем. Он вам будет петь, а вы его обольщайте. Но разговаривать не надо, слов нет». Подводят ко мне молодого актёра. Он нервничает, играет рвано, а у нас только три дубля. Думаю: надо брать бразды правления в свои руки. Я встаю к нему лицом, к камере спиной, сбрасываю с себя платок, приглашаю его к танцу. И тут за моей спиной раздался громоподобный смех. Смеялась вся группа. Когда я оглянулась, за камерой никого не было: они все лежали. В общем, красивое зрелище, ничего не скажешь. Я бросилась за декорацию, у меня слёзы ручьём. Гайдай меня утешает: «Ничего страшного, будем работать дальше».
В итоге у меня было 18 разных Остапов: Александр Белявский, Владимир Басов, Николай Рыбников, Владимир Высоцкий, Александр Лазарев – все ведущие актёры того времени пробовались на роль Остапа. А Остапа сыграл молодой артист Арчил Гомиашвили. После премьеры я из квартиры боялась выходить, потому что народ собирался на улице вокруг меня и начинал щупать, всё ли у меня натуральное. Проверяли, своё или наклеено.
– Вы родились оптимисткой или это приобретённое качество? Иногда говорят, что испытания делают людей добрее.
– Это у меня от отца. Прожить такую страшную жизнь, как он, и не потерять чувства юмора, это дорогого стоит. Он ушёл на фронт 27 июня 1941 года, а погиб 1 ноября 1945 года. Погиб военным, как и мечтал. Когда на фронт уходил мой отец, я не понимала этого. Как-то раз он вернулся домой и принёс целый рюкзак мандаринов, а я помнила: если мандарины в доме, то, значит, будет что-то очень хорошее. Ну а потом помню только колени, на которых я сидела, и аллею липовую. А по липовой аллее уходил отец, и я кричала: «Папа, ты только не убивайся!» Простите, я расстраиваюсь, потому что это так больно, так свежо в памяти…
Мне уже почти 80 лет, а я это помню! Поэтому мне очень хочется, чтобы с нашими внуками, нашими правнуками этого не было. Чтобы наши мальчишки и девчонки не кричали: «Папа, не убивайся!» Вот чего хочется мне в жизни. И чтобы люди с улыбками смотрели друг на друга, помогали друг другу. В Петербурге это понимают яснее, чем в другом городе. Может быть, потому, что здесь была блокада и боль эта ещё живёт в народе. Вы знаете, может быть, от неё и не стоит избавляться. Пусть она живёт. И пусть люди подумают, что мы, живые, должны быть добрее друг к другу. А доброта спасёт мир. Вот чего бы мне хотелось.
– Есть расхожее выражение: все мы родом из детства. Каким было ваше детство?
– Я выросла в актёрской семье. Моя мать, Мария Фонина, актриса Театра имени Пушкина, прослужила в нём 57 лет, была ведущей актрисой Таирова. Отец Леонид Белогорцев тоже был актёром этого театра. Он всю жизнь мечтал быть военным, потому что в роду многие были военными. Но сына высокородного дворянина в Красную Армию не брали. А взяли только в артисты. К сожалению, моё детство было таким же, как и детство многих девочек и мальчиков, чьи отцы не пришли с фронта. Моя мать осталась вдовой в 28 лет с двумя девочками. Так что оно было не лёгким, но оно было прекрасным, потому что самое главное – мы росли в доброте. Люди вокруг нас были добрыми. Добрее, чем сейчас, во сто крат. Я не знаю, что случилось с миром. Но это было, и сейчас я немножечко тоскую по этому времени. Бывало, восьмилетней девочкой повиснешь на заборе, и вот подходит какая-нибудь тётенька или дяденька – снимут. Ну, иногда шлёпнут по попке, но мимо не пройдут. Никогда не забуду, как недавно передо мной шла женщина, поскользнулась, упала в лужу – нога подвернулась. Мимо шли трое молодых людей. Они даже не оглянулись на неё. Мне стало страшно. Я с клюкой, еле живая, дошла до упавшей, и мы вместе поднимались из этой лужи. Не понимаю, что случилось с людьми. Почему? Может, очень сытно едим? Может, всё есть и больше ничего не надо? Нет, мои дорогие, так нельзя.
// Беседовала Елена Серова. Фото «Интерпресс»
=
http://coollib.net/b/274615/read
Федор Раззаков Досье на звезд: правда, домыслы, сенсации Наши любимые фильмы
ОТ ИЗДАТЕЛЬСТВА
«Неуловимые мстители», «Белое солнце пустыни», «Двенадцать стульев» — эти фильмы давно стали культовыми. Их смотрели миллионы, на них ходили семьями. Героев этих фильмов знали все, их похождения пересказывали друг другу, многие фразы крылаты до сих пор. Но мало кто знает, что происходило на съемках и вокруг них. Например, в фильме «Белое солнце пустыни» в роли одной из жен Абдуллы снималась валютная проститутка, а бандита-басмача играл криминальный авторитет, «Кавказскую пленницу» снимали в Крыму, а Юрия Никулина записали в покойники во время съемок «Бриллиантовой руки». О творческих судьбах знаменитых актеров и режиссеров, о ходе съемок этих картин, о том, что происходило на съемочной площадке и рядом с ней, узнают все любители «старого доброго кино» из новой книги Федора Раззакова.
НАШИ ЛЮБИМЫЕ ФИЛЬМЫ
=
