=
09.01.2015
— Почему вдруг теплоход? Романтики захотелось или просто мимо проходили и решили зайти?
— Сложностей с принятием решения устроится на теплоход у меня не было. Это была мечта и она исполнилась! Дядька был капитаном. Родители с дошкольного возраста брали с собой в круизы. На флот подсела плотно, а слезть с него сложнее, чем с известных веществ. Поэтому, без вариантов.
— Как складывалась карьера?
— В 14 лет навязалась официанткам с теплохода «Прикамье», рыдала и умоляла: «Возьмите меня ну хоть что-нибудь делать! Могу спать на полу или даже в коридоре!». Взяли! Каютка в трюме и нехитрая, но ответственная работа: я мыла посуду, протирала приборы, накрывала столы. В 20 лет бросила университет и ушла в свою первую навигацию на теплоходе «Н. В. Гоголь». Тоже навязалась, упросила взять меня в детскую комнату, чтобы присматривать за детишками. Понимания, что именно я хочу делать на борту, у меня не было. Просто жить без парохода было уже невозможно. Одного круиза за лето мне было унизительно мало.
| Просто жить без парохода было уже невозможно.
— А в мечтах какой представлялась работа на флоте? Кем?
— С детства твердила, что буду капитаном, но что-то пока не сложилось. После первой навигации в роли няньки поняла, что хочу быть голосом судна, так оно и получилось. Я ушла на теплоход «Козьма Минин», да так там и осталась на несколько лет.
— Какое у вас образование и как оно помогло в работе?
— 3 курса журналистики, они то мне и пригодились, учитывая, что единственное, что я умею — это болтать!
— Какой представлялась работа изначально и что оказалось в реальности?
— Представлялось, что я, вся такая нежная и томная, в летящем платьице и с развивающимися по ветру волосами прогуливаюсь по палубе, солнце ласкает мою кожу, туристы от меня без ума, и весь экипаж в меня влюблён. Но оказалось, что между ожиданием и реальностью есть различия величиной в пропасть.
Работа в режиме 24 на 7, работа сложная, кропотливая, не дающая расслабиться вообще, не самые комфортные жилищные условия в кубрике команды в 4-местной каюте. Работать первые два сезона было очень тяжело. Это только кажется, что ты сидишь в радиоузле и иногда что-нибудь говоришь заученными фразами, а остальное время нежишься на солнышке. В реальности твой день начинается в 7 и заканчивается отбоем в 23.00, нужно постоянно быть начеку, не пропустить ни один город, вовремя рассказать о планах на день, погоде, поздравить всех именинников, ничего не упустить и постоянно импровизировать. То есть по факту я даю туристам какую-нибудь информацию каждые 15 минут.
Тяжело еще и потому, что туристы меня не видят. На сцене проще, потому что всегда можно отвлечь публику своей мимикой и движениями. Здесь же ухо режет любая оплошность. Любая неточность, любая оговорочка туристов выводит из себя. И попробуй не туда поставить ударение. Поэтому я нахожусь в постоянном напряжении, не могу же я портить отдых моим туристам. Участь «говорилки» незавидна. Впрочем, теперь я уже достаточно приноровилась и прокачала свой русский язык, туристы меня любят, приносят мне шоколадки, цветы и печеньки.
С опытом стало легче, появилось больше времени на разнообразные игры, радиовикторины, угадай мелодии и прочие забавы. Туристы с удовольствием со мной играют, а я с ними. Например, в эту навигацию я давала им задание составлять слова из слова «мореплаватель». Листочки со словами они приносили мне в радиоузел, я подводила итоги и награждала победителей. Одна проворная туристка за 5 часов составила 265 слов. Это абсолютный рекорд навигации. Люблю моих туристов.
| Работа в режиме 24 на 7, работа сложная, кропотливая, не дающая расслабиться вообще.
— Сначала был «Н.В. Гоголь», потом 4 навигации на теплоходе «Козьма Минин», а сезон 2014 года я провела на «Александре Фадееве». Изначально в этом году не собиралась, хотела уже было завязать после «Минина», но тут позвали на «Фадеев», у них не было методиста, поэтому я решила, что могу поработать еще сезон.
— Что оказалось самым сложным в работе?
— Тяжело рано вставать и работать без выходных. Самое сложное начинается в середине навигации. Когда накапливается недосып и усталость. А нужно быть всегда свежей, бодрой, ласковой.
Как говорил мой директор круиза: «Ты своей кислой физиономией не имеешь никакого права портить людям отдых! И давай не криви свой плаксивый ротик!» А туристы бывают всякие ведь. Бывают и очень капризные, требующие много внимания. Тяжело быть всегда на виду. В 7 утра выйти из своей каюты причесанной, накрашенной и улыбаться. И так до самого вечера. И улыбаться в микрофон. Потому что туристы слышат, когда я улыбаюсь, а когда нет. Это очень сказывается на голосе. А ведь я не робот. У меня вот в прошлом году в начале лета собака умерла, друг семьи, прекрасный человек, серьезно, моя собака была прекрасным человеком. И мне было тяжело. Но надо было работать. Туристы и начальство ждали от меня хорошей работы. Я же не могу их подводить.
— Что оказалось самым приятным в работе?
— Жить на борту здорово. Ходить по палубе босиком. Сидеть на крыше. Иногда даже забираться туда ночью со спальником и нечаянно засыпать. Сидишь на тенте, а ощущение, что никого на пароходе больше нет. Тент — это место силы. Обожаю проводить там время. И именно там провожу почти все свое свободное время. Сидеть в рубке. Для меня это очень важно. Иметь возможность приходить в рубку. Сидеть тихонечко, слушать. Звуки в рубке совершенно особенные. Классно знать и любить каждый уголок маршрута. Когда на целое лето вся Волга — твой дом.
| Сидишь на тенте, а ощущение, что никого на пароходе больше нет. Тент — это место силы.
Заводить новые знакомства. Просто интересные, как эффект попутчика: общаешься весь рейс с человеком, а потом он выходит на берег и исчезает из твоей жизни. И такие знакомства, которые потом поддерживаешь годами. Посиделки вечерами в кают-компании. Обожаю. Интернета часто не бывает, поэтому есть шанс знакомиться с людьми здесь и сейчас, а не рассматривать профили в социальных сетях. Играем в разные игры: «мафия», «правда или желание». Обсуждаем что-нибудь злободневное или не очень. Как настоящая семья. Пьём чай, периодически одни уходят на вахту, приходят другие. Вечер тянется и тянется. В городе ведь в свободное время можно просто пойти в кино или боулинг.
А для жизни на борту нужна фантазия и изобретательность. У меня вот лонгборд (разновидность скейтборда) есть, я на берег без доски вообще не выхожу. У команды весь трюм в велосипедах. Катаемся вместе. Я люблю наш экипаж, мы прекрасно ладим, ходим друг к другу в гости, смотрим фильмы, осенью даже за грибами умудряемся ходить. Занимаемся йогой и стрейтчингом с девчонками. Постоянно что-нибудь выдумываем, потому что иначе никак. Жить в таком микрокосме тоже надо уметь. Классно встречаться с пермяками. Пермяки же такие шумные до ужаса. Я бортовки не люблю. Но люблю встречаться с пермскими теплоходами, там на каждом из них мои друзья.
— Какие интересные случаи из работы приходят на память?
— Однажды мой теплоход забыл меня в Нижнем Новгороде. Я в купальных тапочках и футболке вышла проводить туристов на автобусную экскурсию по Нижегородской области, а когда вернулась на причал, пароход был уже далеко, начинался дождь, а в моих карманах не было ни денег, ни телефона. Пароход я все-таки догнала, а друзья мои с тех пор добродушно подтрунивают надо мной «Ну, ты же любишь Нижний!» Я люблю Нижний. Классный город. В Нижнем даже жила когда-то какая-то моя очередная любовь всей жизни. С ним мы вместе были без ума от флота.
— А какие неприятные случаи были?
— Однажды я твёрдо решила, что не в силах больше красить глаза каждое утро и пошла наращивать ресницы в Костроме! Я чуть не осталась без глаза и две недели ходила по пароходу в смешных круглых солнечных очках. Привет, Кострома! Я тебя все равно люблю! Однажды, директор круиза чуть не лишила меня глаза, потому что красить глаза перед зеркалом, которое висит на двери каюты — это реально опасно для жизни.
— Что дала вам работа, какие новые качества, привычки появились?
— От привычки вставить при случае крепкое словцо в духе нашего боцмана избавиться не могу. К весне вроде проходит, но там снова начинается навигация. Главное, что мне дала жизнь на флоте, это самоирония. Без нее вообще никуда. Потому что если человек очень серьезно относится к себе, это беда. Такой быстро сломается. А если умеешь пошутить над собой, от души посмеяться над абсурдом жизни и нелепостью ситуаций, в которые ты попадаешь, жить становится легче.
| Главное, что мне дала жизнь на флоте, это самоирония.
— Как изменилась ваша жизнь с началом работы на флоте?
— Сложно говорить об изменениях, ведь вся моя сознательная жизнь прошла на флоте. То есть, скорее, он меня сформировал такой, какая я есть. А вот с личной жизнью беда. Потому что когда ты хорошенькая и миленькая, мужчины тебя любят и зовут замуж, но ты любишь пароход. И пароход — вся твоя жизнь. Тут настоящая драма за драмой. Но не беда. Ведь мне уже довольно лет. Хорошенькой и миленькой я скоро быть перестану. И тогда никакие мужчины не помешают мне любить флот.
А если серьезно, то сложно по полгода жить без любимого человека, когда он ждет на берегу. Тут уже даже никакие нежные бумажные письма из Саратова не спасают. С фотографией 9 на 12 и следами помады на обороте.
— Какой у вас график работы и условия проживания на судне?
— С мая по конец сентября я живу на борту. Без выходных вообще. Только дома иногда ночую, когда приходим в Пермь. Я бужу туристов в 7.00 и укладываю спать в 23.00. На мне радиоузел полностью: путевая информация, музыка, все объявления, викторины, поздравления, всё. Это мой рабочий день. За исключением стоянок, конечно. Обожаю говорить: «Внимание! Работает радиоузел теплохода...» Это как-то очень ретро.
У меня удобная одноместная каюта напротив радиоузла. Что может быть чудесней: проснулся и ты уже на работе. Помимо меня в каюте умещается еще мой чемодан и лонг. Гости уже нет. Поэтому чаще я хожу в гости, нежели наоборот. Но я не огорчаюсь, ведь как гласит народная мудрость: если хочешь жить в уюте, спи и ешь в чужой каюте.
— А с оплатой как?
— Оплаты хватает на шпильки и платья, и еще хватает на новые колёса для лонгборда. Автомобиль уже не купить. Но зачем он мне, если я на пароходе живу.
| Оплаты хватает на шпильки и платья.
— В следующем году обратно на флот?
— Как в той шутке про «Да, да, давай, расскажи мне, что это была твоя последняя навигация»! Мы с подружкой, как сейчас помню, в конце навигации 2011 года сидели на палубе и иронизировали над собой: «Вот мы сейчас собираем вещи и не собираемся больше сюда. Но скоро ведь май 2012» И так наступил май 2012, потом май 2013, 2014 и скоро май 2015. Вероятно, май 2015 пройдет по привычному сценарию.
Сезонные работы очень коварны. К концу сезона думаешь: «Всё, больше не могу, устала! Я же взрослая тётя, дети моих одноклассников уже ходят в школу! А я все по пароходам да по пароходам! Всё, с меня довольно!» Но к началу нового сезона всё плохое забывается, усталость проходит, остается только любовь, тепло и нежность к пароходу. И вот уже собран чемодан. Но уйти с флота я твёрдо решаю в конце каждой навигации.
— Работа на судне сезонная – чем вы занимались в межнавигационный период?
— У меня две сезонные работы. Зимой я отдыхаю от летнего сезона. Летом — от зимнего. Зимой я работаю на горе, на горнолыжном комплексе. Причем формат тот же: я там почти живу и работаю без выходных. Летом катаюсь на пароходе. Зимой катаюсь на сноуборде. Не жизнь, а сплошное катание. Но, что еще более забавно и абсурдно, на моей зимней работе у меня тоже есть радиоузел, поэтому зимой я не теряю навык.
— Тянет обратно?
— Да, всю зиму снится вода. И когда становится совсем невмоготу, иду в затон, дышу, прихожу на пароход, кладу руки на планширь. А пароход такой какой-то сонный, тихий, под снегом, с выцветшими газетами в окнах... Люблю, аж в носу щиплет.
=
http://cruiseinform.ru/kruiznaya-volna/voteship/
=
Одного круиза за лето мне было мало, поэтому я устроилась работать на теплоход»
09.01.2015«Одного круиза за лето мне было мало, поэтому я устроилась работать на теплоход»
Её зовут Елена, она живет в Перми и с 20 лет работает на камских пассажирских теплоходах. Её голос слышат туристы с утра и до поздней ночи — работает Лена на судовом радио, информируя туристов о движении судна, распорядке дня и мероприятиях, рассказывает путевую информацию, а также многое другое. Что ее привело на теплоход, как ей там работается, и не надоело за несколько лет?— Почему вдруг теплоход? Романтики захотелось или просто мимо проходили и решили зайти?
— Сложностей с принятием решения устроится на теплоход у меня не было. Это была мечта и она исполнилась! Дядька был капитаном. Родители с дошкольного возраста брали с собой в круизы. На флот подсела плотно, а слезть с него сложнее, чем с известных веществ. Поэтому, без вариантов.
— Как складывалась карьера?
— В 14 лет навязалась официанткам с теплохода «Прикамье», рыдала и умоляла: «Возьмите меня ну хоть что-нибудь делать! Могу спать на полу или даже в коридоре!». Взяли! Каютка в трюме и нехитрая, но ответственная работа: я мыла посуду, протирала приборы, накрывала столы. В 20 лет бросила университет и ушла в свою первую навигацию на теплоходе «Н. В. Гоголь». Тоже навязалась, упросила взять меня в детскую комнату, чтобы присматривать за детишками. Понимания, что именно я хочу делать на борту, у меня не было. Просто жить без парохода было уже невозможно. Одного круиза за лето мне было унизительно мало.
| Просто жить без парохода было уже невозможно.
— А в мечтах какой представлялась работа на флоте? Кем?
— С детства твердила, что буду капитаном, но что-то пока не сложилось. После первой навигации в роли няньки поняла, что хочу быть голосом судна, так оно и получилось. Я ушла на теплоход «Козьма Минин», да так там и осталась на несколько лет.
— Какое у вас образование и как оно помогло в работе?
— 3 курса журналистики, они то мне и пригодились, учитывая, что единственное, что я умею — это болтать!
— Какой представлялась работа изначально и что оказалось в реальности?
— Представлялось, что я, вся такая нежная и томная, в летящем платьице и с развивающимися по ветру волосами прогуливаюсь по палубе, солнце ласкает мою кожу, туристы от меня без ума, и весь экипаж в меня влюблён. Но оказалось, что между ожиданием и реальностью есть различия величиной в пропасть.
Работа в режиме 24 на 7, работа сложная, кропотливая, не дающая расслабиться вообще, не самые комфортные жилищные условия в кубрике команды в 4-местной каюте. Работать первые два сезона было очень тяжело. Это только кажется, что ты сидишь в радиоузле и иногда что-нибудь говоришь заученными фразами, а остальное время нежишься на солнышке. В реальности твой день начинается в 7 и заканчивается отбоем в 23.00, нужно постоянно быть начеку, не пропустить ни один город, вовремя рассказать о планах на день, погоде, поздравить всех именинников, ничего не упустить и постоянно импровизировать. То есть по факту я даю туристам какую-нибудь информацию каждые 15 минут.
Тяжело еще и потому, что туристы меня не видят. На сцене проще, потому что всегда можно отвлечь публику своей мимикой и движениями. Здесь же ухо режет любая оплошность. Любая неточность, любая оговорочка туристов выводит из себя. И попробуй не туда поставить ударение. Поэтому я нахожусь в постоянном напряжении, не могу же я портить отдых моим туристам. Участь «говорилки» незавидна. Впрочем, теперь я уже достаточно приноровилась и прокачала свой русский язык, туристы меня любят, приносят мне шоколадки, цветы и печеньки.
С опытом стало легче, появилось больше времени на разнообразные игры, радиовикторины, угадай мелодии и прочие забавы. Туристы с удовольствием со мной играют, а я с ними. Например, в эту навигацию я давала им задание составлять слова из слова «мореплаватель». Листочки со словами они приносили мне в радиоузел, я подводила итоги и награждала победителей. Одна проворная туристка за 5 часов составила 265 слов. Это абсолютный рекорд навигации. Люблю моих туристов.
| Работа в режиме 24 на 7, работа сложная, кропотливая, не дающая расслабиться вообще.
— Как складывалась ваша работа: первый теплоход, должность, что было дальше, какие суда и какие обязанности?
— Сначала был «Н.В. Гоголь», потом 4 навигации на теплоходе «Козьма Минин», а сезон 2014 года я провела на «Александре Фадееве». Изначально в этом году не собиралась, хотела уже было завязать после «Минина», но тут позвали на «Фадеев», у них не было методиста, поэтому я решила, что могу поработать еще сезон.
— Что оказалось самым сложным в работе?
— Тяжело рано вставать и работать без выходных. Самое сложное начинается в середине навигации. Когда накапливается недосып и усталость. А нужно быть всегда свежей, бодрой, ласковой.
Как говорил мой директор круиза: «Ты своей кислой физиономией не имеешь никакого права портить людям отдых! И давай не криви свой плаксивый ротик!» А туристы бывают всякие ведь. Бывают и очень капризные, требующие много внимания. Тяжело быть всегда на виду. В 7 утра выйти из своей каюты причесанной, накрашенной и улыбаться. И так до самого вечера. И улыбаться в микрофон. Потому что туристы слышат, когда я улыбаюсь, а когда нет. Это очень сказывается на голосе. А ведь я не робот. У меня вот в прошлом году в начале лета собака умерла, друг семьи, прекрасный человек, серьезно, моя собака была прекрасным человеком. И мне было тяжело. Но надо было работать. Туристы и начальство ждали от меня хорошей работы. Я же не могу их подводить.
— Что оказалось самым приятным в работе?
— Жить на борту здорово. Ходить по палубе босиком. Сидеть на крыше. Иногда даже забираться туда ночью со спальником и нечаянно засыпать. Сидишь на тенте, а ощущение, что никого на пароходе больше нет. Тент — это место силы. Обожаю проводить там время. И именно там провожу почти все свое свободное время. Сидеть в рубке. Для меня это очень важно. Иметь возможность приходить в рубку. Сидеть тихонечко, слушать. Звуки в рубке совершенно особенные. Классно знать и любить каждый уголок маршрута. Когда на целое лето вся Волга — твой дом.
| Сидишь на тенте, а ощущение, что никого на пароходе больше нет. Тент — это место силы.
Заводить новые знакомства. Просто интересные, как эффект попутчика: общаешься весь рейс с человеком, а потом он выходит на берег и исчезает из твоей жизни. И такие знакомства, которые потом поддерживаешь годами. Посиделки вечерами в кают-компании. Обожаю. Интернета часто не бывает, поэтому есть шанс знакомиться с людьми здесь и сейчас, а не рассматривать профили в социальных сетях. Играем в разные игры: «мафия», «правда или желание». Обсуждаем что-нибудь злободневное или не очень. Как настоящая семья. Пьём чай, периодически одни уходят на вахту, приходят другие. Вечер тянется и тянется. В городе ведь в свободное время можно просто пойти в кино или боулинг.
А для жизни на борту нужна фантазия и изобретательность. У меня вот лонгборд (разновидность скейтборда) есть, я на берег без доски вообще не выхожу. У команды весь трюм в велосипедах. Катаемся вместе. Я люблю наш экипаж, мы прекрасно ладим, ходим друг к другу в гости, смотрим фильмы, осенью даже за грибами умудряемся ходить. Занимаемся йогой и стрейтчингом с девчонками. Постоянно что-нибудь выдумываем, потому что иначе никак. Жить в таком микрокосме тоже надо уметь. Классно встречаться с пермяками. Пермяки же такие шумные до ужаса. Я бортовки не люблю. Но люблю встречаться с пермскими теплоходами, там на каждом из них мои друзья.
— Какие интересные случаи из работы приходят на память?
— Однажды мой теплоход забыл меня в Нижнем Новгороде. Я в купальных тапочках и футболке вышла проводить туристов на автобусную экскурсию по Нижегородской области, а когда вернулась на причал, пароход был уже далеко, начинался дождь, а в моих карманах не было ни денег, ни телефона. Пароход я все-таки догнала, а друзья мои с тех пор добродушно подтрунивают надо мной «Ну, ты же любишь Нижний!» Я люблю Нижний. Классный город. В Нижнем даже жила когда-то какая-то моя очередная любовь всей жизни. С ним мы вместе были без ума от флота.
— А какие неприятные случаи были?
— Однажды я твёрдо решила, что не в силах больше красить глаза каждое утро и пошла наращивать ресницы в Костроме! Я чуть не осталась без глаза и две недели ходила по пароходу в смешных круглых солнечных очках. Привет, Кострома! Я тебя все равно люблю! Однажды, директор круиза чуть не лишила меня глаза, потому что красить глаза перед зеркалом, которое висит на двери каюты — это реально опасно для жизни.
— Что дала вам работа, какие новые качества, привычки появились?
— От привычки вставить при случае крепкое словцо в духе нашего боцмана избавиться не могу. К весне вроде проходит, но там снова начинается навигация. Главное, что мне дала жизнь на флоте, это самоирония. Без нее вообще никуда. Потому что если человек очень серьезно относится к себе, это беда. Такой быстро сломается. А если умеешь пошутить над собой, от души посмеяться над абсурдом жизни и нелепостью ситуаций, в которые ты попадаешь, жить становится легче.
| Главное, что мне дала жизнь на флоте, это самоирония.
— Как изменилась ваша жизнь с началом работы на флоте?
— Сложно говорить об изменениях, ведь вся моя сознательная жизнь прошла на флоте. То есть, скорее, он меня сформировал такой, какая я есть. А вот с личной жизнью беда. Потому что когда ты хорошенькая и миленькая, мужчины тебя любят и зовут замуж, но ты любишь пароход. И пароход — вся твоя жизнь. Тут настоящая драма за драмой. Но не беда. Ведь мне уже довольно лет. Хорошенькой и миленькой я скоро быть перестану. И тогда никакие мужчины не помешают мне любить флот.
А если серьезно, то сложно по полгода жить без любимого человека, когда он ждет на берегу. Тут уже даже никакие нежные бумажные письма из Саратова не спасают. С фотографией 9 на 12 и следами помады на обороте.
— Какой у вас график работы и условия проживания на судне?
— С мая по конец сентября я живу на борту. Без выходных вообще. Только дома иногда ночую, когда приходим в Пермь. Я бужу туристов в 7.00 и укладываю спать в 23.00. На мне радиоузел полностью: путевая информация, музыка, все объявления, викторины, поздравления, всё. Это мой рабочий день. За исключением стоянок, конечно. Обожаю говорить: «Внимание! Работает радиоузел теплохода...» Это как-то очень ретро.
У меня удобная одноместная каюта напротив радиоузла. Что может быть чудесней: проснулся и ты уже на работе. Помимо меня в каюте умещается еще мой чемодан и лонг. Гости уже нет. Поэтому чаще я хожу в гости, нежели наоборот. Но я не огорчаюсь, ведь как гласит народная мудрость: если хочешь жить в уюте, спи и ешь в чужой каюте.
— А с оплатой как?
— Оплаты хватает на шпильки и платья, и еще хватает на новые колёса для лонгборда. Автомобиль уже не купить. Но зачем он мне, если я на пароходе живу.
| Оплаты хватает на шпильки и платья.
— В следующем году обратно на флот?
— Как в той шутке про «Да, да, давай, расскажи мне, что это была твоя последняя навигация»! Мы с подружкой, как сейчас помню, в конце навигации 2011 года сидели на палубе и иронизировали над собой: «Вот мы сейчас собираем вещи и не собираемся больше сюда. Но скоро ведь май 2012» И так наступил май 2012, потом май 2013, 2014 и скоро май 2015. Вероятно, май 2015 пройдет по привычному сценарию.
Сезонные работы очень коварны. К концу сезона думаешь: «Всё, больше не могу, устала! Я же взрослая тётя, дети моих одноклассников уже ходят в школу! А я все по пароходам да по пароходам! Всё, с меня довольно!» Но к началу нового сезона всё плохое забывается, усталость проходит, остается только любовь, тепло и нежность к пароходу. И вот уже собран чемодан. Но уйти с флота я твёрдо решаю в конце каждой навигации.
— Работа на судне сезонная – чем вы занимались в межнавигационный период?
— У меня две сезонные работы. Зимой я отдыхаю от летнего сезона. Летом — от зимнего. Зимой я работаю на горе, на горнолыжном комплексе. Причем формат тот же: я там почти живу и работаю без выходных. Летом катаюсь на пароходе. Зимой катаюсь на сноуборде. Не жизнь, а сплошное катание. Но, что еще более забавно и абсурдно, на моей зимней работе у меня тоже есть радиоузел, поэтому зимой я не теряю навык.
— Тянет обратно?
— Да, всю зиму снится вода. И когда становится совсем невмоготу, иду в затон, дышу, прихожу на пароход, кладу руки на планширь. А пароход такой какой-то сонный, тихий, под снегом, с выцветшими газетами в окнах... Люблю, аж в носу щиплет.
http://cruiseinform.ru/kruiznaya-volna/voteship/
=
Комментариев нет:
Отправить комментарий